Магия

Магия в первобытный период
Магия, как одна из форм первобытных верований появляется на заре существования человечества. Восприятие её в отрыве от иных первобытных верований невозможно — все они были тесно связаны между собой.
Алтайская шаманка с ритуальным бубном в рукахЕсли придерживаться теории о магическом («гомеопатическом» по Фрезеру) значении наскальной живописи (как это трактуется многими историками религии, например советским исследователем Сергей Александровичем Токаревым[10] или румынским религиоведом Мирчей Элиаде[11]), время появления магии можно отнести к периоду Верхнего палеолита. В ранних формах социума магия ещё не была отделена от прочих верований, так же как ещё не существует специальных «должностей» мага, шамана или жреца. Каждый член племени, в меру необходимости и своего понимания занимается собственной магической практикой: просит духов или животное-тотем о помощи на охоте, поклоняется предметам, приносящим удачу и т. п. Важнейшее значение имели групповые действия, необходимые всему племени, в первую очередь связанные с обрядами перехода (роды, инициация, свадьба, похороны)[12] и охотой. Развитие культуры и выделение особой социокультурной роли служителей культа (шаманов, жрецов и колдунов) постепенно приводят к превращению магии из общедоступных практик в «элитарную дисциплину» — что, однако, не мешает сохранению огромного количества простых народных магических обрядов, доступных любому человеку.
Необходимо так же учитывать, что это разделение весьма условно, и часто разница между шаманом, колдуном и знахарем весьма условна. Развитие жречества, в свою очередь, тесно связано с развитием политеизма, формированием культов отдельных божеств.
Магия в Египте и Шумере Магические обряды у народов Австралии
Как и других народов ( ср.: молитва о призыве дождя в исламе, молебны в христианстве, у поволжских и западноевропейских народов и др.), у австралийцев существовали ритуалы о ниспослании дождя. Они имеют отчетливый имитативный характер ( гомеопатический): разбрасывание пуха ( символизируют дождевые облака), разливанием воды и т.д. Эти обряды не связаны со сверхъестественными силами, но позже, переходят и к ним ( например, окропление поля православными священниками) [13] [14].
Магия античности
Уже в текстах Гомера можно встретить ряд прямых отсылок к магии. Даже если исключить волшебные предметы, связанные с богами (шлем Аида, сандалии Гермеса и его посох «кадуцей» и т. п.), и такие скорее фольклорно-сказочные мотивы, как превращение волшебницей Цирцеей в свиней спутников Одиссея, в «Одиссее» можно отметить однозначно магические детали. Например, «моли» — растение, защищающее от магии, которое дарит Одиссею Гермес[15], — упоминание лечебного заговора[16] и, конечно, подробно описанный некромантический обряд:
Слушай с вниманьем: как только туда ты, герой, доберешься,/ Выкопай яму, чтоб в локоть была шириной и длиною,/ И на краю ее всем мертвецам соверши возлиянье -/ Раньше медовым напитком, потом вином медосладким/ И напоследок — водой. И ячной посыпь все мукою./ Главам бессильным умерших мольбу принеси с обещаньем,/ В дом свой вернувшись, корову бесплодную, лучшую в стаде,/ В жертву принесть им и много в костер драгоценностей бросить./ Старцу ж Тиресию — в жертву принесть одному лишь, отдельно,/ Черного сплошь, наиболе прекрасного в стаде барана./ Славное племя умерших молитвой почтивши, овцу ты/ Черную вместе с бараном над ямою в жертву зарежь им,/ Поворотив их к Эребу и в сторону сам отвернувшись/ По направленью к теченьям реки Океана. Тотчас же/ Множество явится душ мертвецов, распрощавшихся с жизнью./ Ты немедля тогда товарищам дай приказанье,/ Чтобы тот скот, что лежит там, зарезанный гибельной медью,/ Шкуры содравши, сожгли и молитвы свои вознесли бы/ Мощному богу Аиду и Персефонее ужасной./ Сам же вытащи меч медноострый и, севши у ямы,/ Не позволяй ни одной из бессильных теней приближаться/ К крови, покуда ответа не даст на вопросы Тиресий. Активно развивается медицинская магия и изготовление амулетов[19]. Создаются проклятия и зелья, а также вредносные амулеты в виде узлов, присутствующие в очень многих культурах[20]. Сходные процессы можно наблюдать и в Риме. Важным источником по развитию магии в этом периоде служат т. н. «дощечки проклятий» (лат. Defixionum Tabellae), распространенные на всей территории империи — по-видимому, это был общедоступный способ простонародной магии[21]. Простонародные и жреческие магические практики были тесно связаны с поклонением богам. В первую очередь покровителями магии были Гермес (эта функция сохранится за ним и в более поздние периоды) и Геката[22], связанная в первую очередь с некромантией и женскими магическими практиками. В меньшей степени, но все же использовались в связи с магией имена Гея, Персефоны, Аида. Однако магическая традиция Римской империи не исчерпывалась простонародными магическими практиками. По мере развития неоплатонизма магия, в первую очередь теургия, становится важной составляющей это философской школы. Основоположником такого синтеза становится крупнейшие неоплатоники — Ямвлих и Порфирий. В отличие от простонародных практик, теургия остается достоянием элиты — в первую очередь в силу сложности лежащей в её основе неоплатонической философии, но ещё и потому, что носители этих идей принципиально противопоставляли себя народной магии, традиционно в Риме осуждавшейся[23]. Именно в этот период в среде неоплатоников появляются материалы и ритуалы, предназначенные не для «клиента», а для самого мага — способы узнать благоприятное время для ритуала, теургические тексты. Развитие христианства, ведшего активную борьбу с магией, как частью позднеантичной философии и религии, повлекло за собой падение неоплатонической магии, приемы которой были восстановлены только в Возрождение.
Магия европейского Средневековья
Магия Средневековья, вероятно, наиболее известна в контексте церковной борьбы с ней, проводимой инквизицией. Ряд исследователей начала XX века (такие как Йозеф Хансен и Генри Чарльз Ли) придерживались мнения, что сама идея средневековой магии была создана инквизиторами[24].
Однако эти идеи довольно быстро были поставлены под сомнение: в 1921 году выходит известная (и ставшая в определенных кругах культовой) работа Маргарет Мюррей «Культ ведьм в Западной Европе»[25] В этой работе Мюррей формулирует идею особой ведьмовской религии, имевшей основы в языческих культах римского (Диана, Дианус[26]) и кельтского (Цернунн-Рогатый бог) происхождения.
МадридТо, что поклонники расценили так называемого «Дьявола» как, действительно Бога ясно замечено в свидетельстве, даже когда оно написано их фанатическими врагами. В больше чем одном случае это отмечено, что ведьма "отказалась называть его Дьяволом ", и во многих случаях обвиняемый явно назвал его богом.[27]
Однако эта позиция вызвала осуждение и профессиональных историков религии (таких, как Элиот Роуз или Мирча Элиаде[28]) и апологетов традиционных магических практик (например, известного историка оккультизма Ричарда Кавендиша[29]) и в настоящий момент официальной наукой отвергнута. Несмотря на это, концепции Маргарет Мюррей сильно повлияли на развитие одного из языческих направлений XX века, Викки. Так же нельзя отрицать, что важными элементами ведьмовства Средневековья были культы плодородия (это подтверждается и иными источниками — например, Молотом ведьм Инститориса и Шпренгера).Современная история религии признает существование ведьмовских культов в Средние века, однако видит в них решительный протест против современной религиозной и социальной обстановки — бунт, вызванный и вскормленный надеждой на возрождение утраченного блаженного совершенства, а именно совершенства мифического «начала мира», блаженства, которое преследует человеческое воображение, особенно в катастрофические переломные периоды… возможно, что так называемые дьявольские элементы ведьмовских оргий практически не существовали, а насильно навязывались по время судебных процессов; в конечном счете сатанинские клише стали главным обвинительным актом при разоблачениях колдовства. Но возможно также, что действия, описываемые как сатанинские, действительно совершались; в таких случаях они выражали протест против христианского церковного института, и, в особенности, против разложения Церкви и коррупции церковной власти.[30]
Магия в Америке
Первая часть книги «Хроника Перу», впервые описывающая этносы Южной Америки (1553).Широкое распространение магические практики имели место в доколумбовой Америке у всех народов континента. Например, у многих североамериканских племен вера о сверхъестественном облекалась в некую безликую силу, которая наполняет все вокруг и при помощи которой действуют люди. У ирокезов это оренда, у сиу — вакан, у алгонкинов — маниту. Именно от обладания этой силой и зависит, по мнению индейцев, счастье и благополучие [31]. Европейскими миссионерами магия и связанные с ней культы считались языческими и подлежали искоренению. В связи с этим были уничтожены большинство местных рукописных документов, идолы уничтожались, но сам процесс уничтожения подробно записывался. Благодаря Педро Сьеса де Леону[32], Диего де Ланда[33], Франсиско де Авила[34], Пабло Хосе де Арриага[35], Хуану Поло де Ондегардо[36][37][38], а также ряду «кодексов» (Теллериано-Ременсис[39] и др.) обряды, ритуалы, церемонии, информация о жрецах и шаманах была записана и сохранена. Поскольку европейская культура проникала на континент не сразу и не повсюду, то многие магические практики индейцев используются до сих пор[40].
Магия европейского Возрождения и Нового времени
Основные статьи: Герметизм, Орден розенкрейцеров, Алхимия, Христианская каббала , Оккультное масонство
Начало эпохи Возрождения и Нового времени не могло не сказаться на развитии магии. Процесс этот был двусторонним. С одной стороны, имел место процесс «расколдовывания мира» (то есть процесс постепенного вытеснения мифа рациональным мышлением[41]). С другой стороны, культурные апелляции к античности (в том числе и к античной религиозности) и переводы на доступные европейцам языки древних текстов[42] спровоцировали всплеск интереса к оккультизму.
Доктор Джон Ди и Эдвард Келли призывают духа.Среди прочих мыслителей того времени, интересовавшихся оккультизмом, следует отметить нескольких, чьи воззрения сильно повлияли на дальнейшее развитие европейской магической традиции. Это известный гуманист Джованни Пико делла Мирандола, мистик Агриппа Неттесгеймский, математик и географ Джон Ди, философ Джордано Бруно[43], врач Парацельс, астролог и утопист Томмазо Кампанелла.
Ещё в Средневековье популярность приобретает «христианская каббала»[44]. В сочетании с идеями неоплатонизма, герметизма и гностицизма, она подробно освящается в трудах многих гуманистических мыслителей. Император Рудольф II создал в Праге своеобразный центр оккультной мысли своего времени[45] — при его дворе бывали Джон Ди и его медиум Эдвард Келли, был принят крупнейший каббалист раввин Лев бен Бецалель, по одной из версий легенды императора посещал и доктор Иоганн Фауст[46].
Примечательно, что оккультные взгляды в то время легко сочетались с занятиями тем, что сегодняшним читателем понимается как академическая наука: помимо уже упомянутых, дань магии, астрологии или алхимии отдали Исаак Ньютон[47] и Тихо Браге[48].
Однако по мере распространения научной картины мира магия отступает на второй план вместе с другими оккультными учениями. Её история в XVIII и первой половине XIX века тесно связана с именами таких деятелей-авантюристов, как граф Сен-Жермен, Алессандро Калиостро, Фридрих Месмер.
Другой стороной развития магии стал интерес к ней в различных тайных обществах — прежде всего среди некоторых лож масонов, в особенности в ложах так называемого "египетского масонства" уставов Мемфис и Мицраим, предтечей которых послужил алхимический и оккультный обряд Arcanum Arcanorum графа Алессандро Калиостро, слившихся позднее в один устав "Мемфис-Мицраим", в который степени Arcanum Arcanorum были включены в качестве высших градусов устава, образовав так называемый "внутренний круг". В тоже время оккультная мысль, высшая магия и теургия развивались среди розенкрейцеров и мартинистов, особенное развитие получив в Ордене Рыцарей-Масонов, Избранных Коэнов Вселенной Дома Мартинеса де Паскуалли.